«В 80-х годах мы воевали в Афганистане со всем миром, а сейчас там весь мир безнадежно воюет с гораздо более слабым противником». Так ветеран спецназа ГРУ во время записи ток-шоу на телеканале «Звезда» ответил на мой вопрос о перспективах пребывания международного воинского контингента в хорошо знакомой многим соотечественникам стране. МИССИЯ НЕВЫПОЛНИМА? 20 августа афганцы должны избрать нового главу государства. Претендуют на этот пост свыше 40 человек. Между тем общая картина в стране сейчас такова. Большинство союзников США по коалиции располагаются в Кабуле, его окрестностях и относительно безопасных районах Афганистана. Реально воевать на «пылающем юге» из всего международного контингента разрешено только канадцам, британцам и голландцам. Но даже для них мандат НАТО заканчивается в 2010 году и, судя по всему, парламенты европейских государств, в которых война в Афганистане очень непопулярна, не продлят свои союзнические обязательства. Велика вероятность, что потом Вашингтону придется расхлебывать «афганскую кашу» в одиночестве. Соответственно, для того чтобы заглянуть в будущее, в «тумане войны» лучше всего обратиться к американской составляющей контингента Североатлантического альянса. Здесь тоже не без проблем. Осенью прошлого года командующий американской группировкой в Афганистане генерал Дэвид Маккирнан просил усиления в 30 тыс. солдат и офицеров – три бригады, авиацию и части обеспечения. Но на конец 2008 года 146 тыс. военнослужащих США находились в Ираке и 38 тыс. – в Афганистане. Понятно, что параллельно с сокращением контингента в Ираке США будут постепенно перебрасывать высвобождающиеся и отдохнувшие подразделения в Афганистан. Но на настоящий момент, без увеличения срока пребывания и сокращения времени отдыха между командировками, Пентагон может направить сюда только две бригады. Что президент Барак Обама и сделал, отдав соответствующие распоряжения министру обороны Роберту Гейтсу. Однако для будущей победы этого явно недостаточно, и 18 февраля на брифинге в Пентагоне Маккирнан честно предупредил: «Даже с этими дополнительными силами, должен сказать, что 2009-й год будет трудным». В недавнем интервью корреспонденту Би-би-си президент России Дмитрий Медведев заявил, что на первом этапе антитеррористической операции в Афганистане РФ не только одобрила действия коалиционных сил Североатлантического альянса, но и сама приняла немалое участие в свержении режима талибов. Вдобавок, недавно Россия предоставила свои транспортные пути для снабжения афганской группировки НАТО. Это, наверное, все-таки объективный показатель того, что сейчас присутствие здесь иностранных войск объективно нужно всем. Так что все-таки реально пытаются делать на юге Афганистана войска США? Действительно ли там идет «борьба невежества с несправедливостью» или все же Запад стремится сделать то, чего в свое время не удалось СССР – прекратить, наконец, эту бесконечную войну? Для того чтобы это выяснить, в канун нового, 2009 года мы с Романом Генном, художником из газеты Los Angeles Times туда и отправились. Нас ждало знакомство с Временной воздушно-наземной тактической группой морской пехоты специального назначения – Афганистан (Special Purpose Marine Air-Ground Task Force – Afghanistan (SPMAGTF-A). Это – вариант MAGTF, единой схемы структурирования экспедиционных сил морской пехоты США. Она основана на принципах необходимой достаточности, максимальной эффективности, оперативности и автономности действий. Приставка Special Purpose обычно подразумевает какие-то особые задачи, и совсем не обязательно боевые. MAGTF всегда состоит из четырех элементов. В зависимости от масштаба проблемы ее ядро – так называемый «боевой наземный элемент» – может быть представлено в различном формате – от пехотного батальона до усиленной дивизии. Помимо боевого наземного элемента в MAGTF есть еще три – командный, боевой авиационный и боевого обеспечения. На момент нашего пребывания MAGTF в Афганистане была представлена в своем самом малом формате, примерно равном экспедиционному отряду морской пехоты (MEU). Численность – около 2200 человек. Штатных отрядов семь – по три на Тихоокеанском и Атлантическом флоте и один – на базе в Окинаве. Правда, в Афганистане SPMAGTF-A штатным MEU не является. Но об истории этого вопроса чуть ниже. Итак, как распределены силы и средства в SPMAGTF-A: – командный элемент (CE) координирует и управляет. При нем же находятся части и подразделения разведки. В рамках экспедиционного отряда главным назначают командира полка морской пехоты, соответственно полковника. Его полк и считается командным элементом. 26 ноября 2008-го в SPMAGTF-A этот элемент возглавил полковник Даффи Уайт – командир 3-го полка морской пехоты (база Канеоха Бей на Гавайях). Он находится на базе НАТО KAF в Кандагаре. Здесь мы были пролетом, встретиться не успели, но привет он нам передавал; – боевой наземный элемент (GCE). Безусловно, это – основная ударная сила. Он проводит наземные операции и представлен пехотной частью – от батальона до усиленной дивизии. Как правило, данный элемент один, но в исключительных случаях их может быть и несколько. В SPMAGTF-A его роль сейчас выполняет усиленный 3-й батальон 8-го полка морской пехоты (3/8) с базы Кэмп Леджюн (Северная Каролина). Дислоцируется он на базе Форт-Бастион, а подразделения разбросаны по всему югу страны. Соответственно, свободного времени у его командира – подполковника Дэвида Одома тоже особо не было, и непринужденную беседу мы начали в общей очереди на ужин в гарнизонной столовой, а продолжили за общим с рядовым составом столом. VIP-залов для начальства там почему-то не оказалось. Может, потому, что сухой закон и кормят всех одинаково хорошо. Подполковник рассказал нам многое из того, что описано ниже. Но следующий абзац – информация «со стороны». Возможно, не совсем точная, но интересная. Итак, в усиление батальона записали легендарную 1-ю роту боевой разведки из Кэмп Пендлтон. (Даже дети знают ее по видеоигре Force Recon). Значит ли это, что где-то там должен быть еще один подполковник и 200 бойцов различной специализации, включая собственное обеспечение и связь? Но если она там и есть, то, наверное, относится все-таки к элементу полковника Уайта. Впрочем, если есть, то важно, что есть. Имеется информация о наличии штабного батальона 2-й дивизии морской пехоты, 2-го инженерного батальона (оба из Кэмп Леджюн) и некоторых других подразделений Корпуса морской пехоты, включая подразделение тяжелых грузовиков. Однако проверка фактов в данном случае – дело пустое. Все сайты морской пехоты США для России закрыты. Видимо, чем-то мы их сильно обидели. Кстати, 3/8 – единственный батальон в морской пехоте США, имеющий на вооружении 120-мм минометы. Для горных районов Афганистана это весьма актуально – мы видели их в действии уже на горной заставе; – боевой авиационный элемент (ACE). Задача – не только обеспечение действий наземного элемента, но и проведение самостоятельных боевых операций. Потому-то и отдельный элемент (правда, как и все остальные), а не приданный. Кстати, ACE всегда один, хотя может дислоцироваться на нескольких аэродромах. В SPMAGTF-A его решили сделать сводным. Под командование 3-й штабной эскадрильи 3-го авиакрыла морской пехоты (MWHS-3) с базы Мирамар в Калифорнии слетелись: 269-я эскадрилья легких вертолетов (HMLA-269), именуемая Gunrunners, база Нью-Ривер в Северной Каролине, на вооружении – боевые и транспортно-десантные винтокрылы; 466-я эскадрилья тяжелых транспортно-десантных вертолетов (HMH-466) Wolfpack, база Мирамар, Калифорния; 252-я эскадрилья самолетов-заправщиков KC-130J «Геркулес», база Черри Пойнт, Северная Каролина (наверняка тоже как-то себя называют). Командира ACE и 3/3 подполковника Ричарда Остермейера мы не видели, но на подчиненных ему «супер стэллионах» летали. И «суперкобру» в сопровождение он нам дал – положено. 1 февраля нынешнего года Остермейер передал командование воздушным элементом SPMAGTF-A командиру 2/3 подполковнику Майклу Уоткинсу; – элемент боевого обеспечения и поддержки (CSSE). Здесь все – инженеры и медики, тыловики и связисты. И еще много кого. Принцип действия правильный – вы воюйте, а мы вас всесторонне обеспечим, починим и подлечим. Но не только. К примеру, пока мы ходили с дозором в горах Гулистана, CSSE под прикрытием братских элементов восстанавливал дорогу между центрами двух уездов в провинции Фарах. Здесь он был главным. Построил и доложил как о выполнении собственной независимой задачи. В марте пришло сообщение о том, что командир CSSE подполковник Майк Джерниган, с которым мы много общались в Форт-Бастионе, после успешного выполнения поставленных задач выводит свой элемент на родину. Поздравляем с заменой. Итак, в данном варианте «элементарной системы» из четырех командиров – два «гавайца», северный каролинец и калифорниец. И вроде все (ну почти все) в плане взаимодействия у них получается, несмотря на то что они – с разных флотов. (Тем не менее в текущем году принято решение все-таки передать Афганистан под полное начало морпехов с Атлантического флота). Таким образом, собранные и натренированные «под заказ» независимые элементы под общим руководством обеспечивают невероятную эффективность, за которую одни морпехов ценят, другие – завидуют. Но опыт перенимают. В сухопутных войсках США после начала глобальной войны с терроризмом также были созданы подобные структуры под названием Brigade Combat Team (BCT). Но они крупнее и зависимей. А теперь – немного об истории пребывания морской пехоты в таком необычном удалении от родного моря-океана. Впервые морская пехота США появляется в Афганистане буквально через несколько недель после событий 11 сентября 2001 года. Примерно 1000 морпехов прибывают сюда привычным им способом. Стартовав с универсального десантного корабля Peleliu, преодолевают 650 км по воздуху. В Афганистане начинается операция Swift Freedom – первая битва Америки в борьбе с терроризмом. К ней привлекаются силы морской пехоты и с Западного, и с Восточного побережья Соединенных Штатов – 26-й MEU из Кэмп Леджюн и 15-й MEU из Кэмп Пендлтон. Для Корпуса это редкий случай, но в условиях Афганистана он будет повторяться еще не раз. Четыре года морпехи сражаются с «Талибаном» и «Аль-Каидой» в Афганистане, а затем война в Ираке делит силы США на два фронта, и они убывают в Месопотамию. Честно говоря, во второй раз хотели как-то обойтись без них. Но прозорливый комендант Корпуса Джеймс Конвей чувствует неладное. Уже в сентябре 2007 года он начинает намекать на возможность возвращения в Афганистан и готовит 24-й экспедиционный отряд с базы Кэмп Леджюн. Он не ошибается. К началу 2008 года Пентагону не удается уговорить участников операции из других стран НАТО усилить свои контингенты в Афганистане. Обстановка на юге страны обостряется. США вынуждены действовать самостоятельно, и в Кандагар летит 24-й экспедиционный. Его штатный наземный боевой элемент – 1-й батальон 6-го полка. Поступают, как и в прошлый раз, – сюда же прибывает 2-й батальон 7-го полка морской пехоты с базы Твентинайн Палмз в Калифорнии, то есть с Тихого океана. Его задача – обучать местные силы безопасности. С весны этот «сводный отряд» начинает весьма успешно действовать. 24-й остается в статусе MEU, а 2/7 становится MAGTF. В печати тогда появляются сообщения о том, что это – «самый крупный отряд морской пехоты, посылавшийся в Афганистан за последние 4 года». Во время первой за долгие годы крупной операции американских войск в Афганистане вместо педагогической работы 2/7 вынужден воевать. Он несет потери – около 20 человек. В июле продляется командировка 24-го отряда, в августе приказано «задержаться» и 2/7. Из Ирака в Афганистан перебрасывается подкрепление. Прилетают 200 военнослужащих – четыре экипажа вертолетов Cobra, четыре – MH-53 и специалисты подразделений обеспечения – в основном инженерно-саперных. Результат – за полтора месяца «зачищен» район городка Гармсер на юге провинции Гильменд, где уничтожено около 400 талибов. В сентябре ситуация становится спокойне